Те же и Лазарь, Рисположенский и Фомииишна (у дверей) Рисположенский. Здравствуйте, батюшка Самсон Силыч! Здравствуйте, матушка Аграфена Кондратьевна! Олимпиада Самсоновна, здравствуйте! Большов. Здравствуй, братец, здравствуй! Садиться, милости просим! Садись и ты, Лазарь! Аграфена Кондратьевна. Закусить не угодно ли? А у меня закусочка приготовлена. Рисположенский. Отчего ж, матушка, не закусить; я бы теперь рюмочку выпил. Большов. А вот сейчас пойдем все вместе, а теперь пока побеседуем маненько. Устинья Наумовна. Отчего ж и не побеседовать! Вот, золотые мои, слышала я, будто в газете напечатано, правда ли, нет ли, что другой Бонапарт народился, и будто бы, золотые мои... Большов. Бонапарт Бонапартом, а мы пуще всего надеемся на милосердие божие; да и не об том теперь речь. Устинья Наумовна. Так об чем же, яхонтовый? Большов. А о том, что лета наши подвигаются преклонные, здоровье тоже ежеминутно прерывается, и един создатель только ведает, что будет вперед: то и положили мы еще при жизни своей отдать в замужество единственную дочь нашу, и в рассуждении приданого тоже можем надеяться, что она не острамит нашего капитала и происхождения, а равномерно и перед другими прочими Устинья Наумовна. Ишь ведь, как сладко рассказывает, бралиянтовый. Большов. А так как теперь дочь наша здесь налицо, и при всем том, будучи уверены в честном поведении и достаточности нашего будущего зятя, что для нас оченно чувствительно, в рассуждении божеского благословения, то и назначаем его теверита в общем лицезрении.— Липа, поди сюда. Липочка. Что вам, тятенька, угодно? Большов. Поди ко мне, не укушу,— небось. Ну, теперь ты, Лазарь, ползи. Подхалюзин. Давно готов-с! Большов. Ну, Липа, давай руку! Липочке. Как, что это за вздор? Липочка С чего это вы выдумали? Большов. Хуже, как силой возьму! Устинья Наумовна. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Аграфена Кондратьевна. Господи, да что ж это такое? Липочка. Не хочу, не хочу! Не пойду я за такого противного. Фоминишна. С нами крестная сила! Подхалюзин. Видно, тятенька, не видать мне счастия на этом свете! Видно, не бывать-с по вашему желанию! Большов (берет Липочку насильно за руку и Лазаря). Как же не бывать, коли я того хочу? На что ж я и отец, коли не приказывать? Даром, что ли, я ее кормил? Аграфена Кондратьевна. Что ты! Что ты! Опомнись! Большов. Знай сверчок свой шесток! Не твое дело! Ну, Липа! Вот тебе жених! Прошу любить да жаловать! Садитесь рядком да потолкуйте ладком — а там честным пирком да за свадебку. Липочка. Как же,— нужно мне очень с неучем сидеть! Вот оказия! Большов. А не сядешь, так насильно посажу да заставлю жеманиться. Липочка. Где это видано, чтобы воспитанные барышни выходили за своих работников? Большов. Молчи лучше! Велю, так и за дворника выдешь. (Молчание.) Устинья Наумовна. Вразуми, Аграфена Кондратьевна, что это за беда такая. Аграфена Кондратьевна. Сама, родная, затмилась, ровно чулан какой. И понять не могу, откуда это такое взялось? Фоминишна. Господи! Семой десяток живу, сколько свадьб праздновала, а такой скверности не видывала. Аграфена Кондратьевна. За что ж вы это, душегубцы, девку-то опозорили? Большов. Да, очень мне нужно слушать вашу фанаберию. Захотел выдать дочь за приказчика, и поставлю на своем, и разговаривать не смей; я и знать никого не хочу. Вот теперь закусить пойдемте, а они пусть побалясничают, может быть и поладят как-нибудь. Рисположенский. Пойдемте, Самсон Силыч, и я с вами для компании рюмочку выпью. А уж это, Аграфена Кондратьевна, первый долг, чтобы дети слушались родителей. Это не нами заведено, не нами и кончится. Встают и уходят все, кроме Липочки, Подхалюзина и Аграфены Кондратъевны. Липочка. Да что же это, маменька, такое? Что я им, кухарка, что ли, досталась? (Плачет.) Подхалюзин. Маменька-с! Вам зятя такого, который бы вас уважал и, значит, старость вашу покоил,— окромя меня, не найтить-с. Аграфена Кондратьевна. Да как это ты, батюшке? Подхалюзин. Маменька-с! В меня бог вложил такое намерение, потому самому-с, что другой вас, маменька-с, и знать не захочет, а я по гроб моей жизни (плачет) должен чувствовать-с. Аграфена Кондратьевна. Ах, батюшко! Да как же это быть? Большов. (из двери). Жена, поди сюда! Аграфена Кондратьев на. Сейчас, батюшко, сейчас! Подхалюзин. Вы, маменька, вспомните это слово, что я сейчас сказал Аграфена Кондратьевна уходит. ![]() |