Паратов, Кнуров, Вожеватов и Робинзон. Робинзон (падая на диван). Батюшки, помогите! Ну, Серж, будешь ты за меня богу отвечать! Паратов. Что ж ты, пьян, что ли? Робинзон. Пьян! Рааве я на это жалуюсь когда-нибудь? Кабы пьян, это бы прелесть что такое-лучше бы и желать ничего нельзя. Я с этим добрым намерением ехал сюда, да с этим добрым намерением и на свете живу. Это цель моей жизни. Паратов. Что ж с тобой? Робинзон. Я отравлен, я сейчас караул закричу. Паратов. Да ты что пил-то больше, какое вино? Робинзон. Кто ж его знает? Химик я, что ли! Ни один аптекарь не разберет. Паратов. Да что на бутылке-то, какой этикет? Робинзон. На бутылке-то "бургонское", а в бутылке-то "киндар-бальзам" какой-то. Не пройдет мне даром эта специя, уж я чувствую. Вожеватов. Это случается: как делают вино, так переложат лишнее чтоннибудь против пропорции. Ошибиться долго ли? человек - не машина. Мухоморов не переложили ли? Робинзон. Что тебе весело! Человек погибает, а ты рад. Вожеватов. Шабаш! Помирать тебе, Робинзон. Робинзон. Ну, это вздор, помирать я не согласен... Ах! хоть бы знать, какое увечье-то от этого вина бывает. Вожеватов. Один глаз лопнет непременно, ты так и жди. За сценой голос Карандышева: "Эй, дайте нам бургонского!" Робинзон. Ну, вот, изволите слышать, опять бургонского! Спасите, погибаю! Серж, пожалей хоть ты меня. Ведь я в цвете лет, господа, я подаю большие надежды. За что ж искусство должно лишиться... Паратов. Да не плачь, я тебя вылечу; я знаю, чем помочь тебе; как рукой снимет. Входит Карандышев с ящиком сигар. ![]() |