- Мы, кажется, угодили прямо на семейное торжество, - усмехнулся Бледный. - Друг детей Эйнар в кругу своих родных. До чего мило, так и хочется сфотографировать и поместить в газете! Нет, Эйнар, не пойми меня превратно, я вовсе не имею в виду "Полицейские ведомости". Есть же и другие газеты! Он помолчал, разглядывая пистолет, потом заговорил опять: - Жаль, что мы помешали. Если бы мы чуть-чуть задержались, твои маленькие друзья успели бы тебя освободить и ты, наверное, живо отыскал бы стекляшки, не то что вчера. - Артур, выслушай меня, - сказал дядя Эйнар. - Клянусь, что... - Tы уже достаточно клялся! - оборвал его Бледный. - Когда тебе придет охота сказать, куда ты девал вещички, можешь открывать рот. А до тех пор не рыпайся! Будешь храниться в лежачем положении, как бутылка с минеральной водой. Надеюсь, твои маленькие друзья не будут возражать, если я тебя опять свяжу? И ты ведь не слишком голоден и не очень хочешь пить, старина? Потому что я, к сожалению, ничего не могу тебе дать пожевать, кроме этого носового плотка. До тех пор, пока ты не образумишься! - Артур! - завопил дядя Эйнар в совершенном отчаянии. - Tы должен выслушать, что я скажу. Знаешь, кто все заграбастал? Вот эти вот щенки! - Он указал на детей. - Они уже собирались привести фараона, когда вы нагрянули. Вот уж не думал, что буду рад видеть ваши рожи! Но сейчас вы пришли удивительно кстати. Минуту все молчали. Бледное лицо с бегающими глазками повернулось к ребятам. Калле почувствовал, что надвигается страшная опасность. Это было нечто совсем иное, гораздо более ужасное, чем когда он стоял перед пистолетом дяди Эйнара. Молчание прервал второй, тот, которого Калле называл Противным. - А что, Артур, может быть, на этот раз он говорит правду? - Возможно, - ответил Артур. - Это мы скоро узнаем. - Ребят предоставьте мне, - сказал дядя Эйнар. - Я быстро выжму из них все, что нам нужно. Андерс, Калле и Ева-Лотта слегка побледнели. Да, Калле не ошибся, это было посерьезнее войны роз... - Послушай, Артур, - продолжал дядя Эйнар, - если до тебя наконец дошло, что я не собираюсь вас надувать, то ты, конечно, понимаешь, что мы теперь больше чем когда-либо должны держаться заодно. Разрежь-ка, - он показал на веревку на ногах, - и давай кончать дело. Сдается мне, что нам давно пора отсюда убираться! Артур без единого слова подошел к нему и разрезал верезку. Дядя Эйнар с трудом поднялся, потирая онемевшие мышцы. - Это была самая длинная ночь в моей жизни! - вздохнул он. Артур ехидно скривил рот, а Противный хрипло засмеялся. Дядя Эйнар подошел к Калле и взял его за подбородок. - Ну так как же, господин сыщик, ты же, кажется, собирался посылать за полицией? Калле молчал. Игра была проиграна, он это понимал. - Должен тебе сказать, Артур, что эти дети невероятно сообразительны. И я буду очень удивлен, если они не расскажут дяде Эйнару по-хорошему, где спрятали драгоценности. - Здесь их нет, а где они, мы не скажем, - упрямо ответил Андерс. - Послушайте меня, детки, - сказал дядя Эйнар. - Вот эти два добрых дяди вчера вечером неправильно меня поняли. Они вбили себе в голову, что я знаю, где лежат драгоценности, но не хочу сказать, куда их спрятал. Поэтому они дали мне ночь на размышление. Как я уже сказал, это была самая длинная ночь в моей жизни. В этом погребе довольно-таки темно по ночам. В сущности, ни зги не видно. И к тому же холодно. И если руки и ноги связаны, то очень плохо спится. И есть хочется, и пить тоже, уверяю вас. Куда лучше и уютнее спать дома, у мамы, правда, Ева-Лотта? Ева-Лотта смотрела на дядю Эйнара, и лицо у нее было совсем такое, как когда он мучил ее любимого Tуссе. - Господин знаменитый сыщик, - продолжал дядя Эйнар, - как ты смотришь на то, чтобы провести одну или, скажем, две ночи в этих развалинах? Или даже, может быть, все ночи, которые тебе остались? Калле почувствовал, как по спине поползли отвратительные мурашки. - Кончай размазывать! - вмешался Артур Редит. - Волынка слишком затянулась. Слушайте, отпрыски! Я детей люблю, даже очень. Но таких, которым приспичило бегать за фараонами, когда надо и когда не надо, я терпеть не могу. Мы вас здесь запрем, мы вынуждены это сделать. Выйдете вы отсюда живыми или нет, зависит от вас самих. Либо вы выложите драгоценности, и тогда вы проведете здесь только одну, от силы две ночи. Как только мы будем в безопасности, ваш милый дядя Эйнар напишет и сообщит, где вы находитесь. Он помолчал. - Ну, а если вы не хотите говорить, куда их дели, тогда... тогда мне даже страшно подумать, как будут плакать ваши дорогие мамочки. Андерсу, Калле и Еве-Лотте тоже было страшно об этом подумать. Калле вопросительно посмотрел на Андерса и Еву-Лотту. Они кивнули. Положение безвыходное, придется сказать, где лежит железная коробка... - Ну, знаменитый сыщик? - поторопят дядя Эйнар. - А вы нас обязательно выпустите, если мы скажем? - спросил Калле. - Разумеется, - ответил дядя Эйнар. - Tы не веришь дяде Эйнару, мой мальчик? Вы останетесь здесь только до тех пор, пока мы не переберемся в более подходящее место, чем этот город. К тому же я попрошу дядю Артура, чтобы вас не связывали, и тогда вам здесь будет совсем неплохо! - Железная коробка стоит в белом комоде на чердаке булочной, - сообщил Калле, и видно было, что ему стоило огромных усилий произнести эти слова. - Tам, где был цирк "Калоттан". - Чудесно! - сказал дядя Эйнар. - Tы уверен, что знаешь, где это? - спросил Артур Редиг. - Абсолютно! Вот видишь, Артур, как важно для нас держаться заодно. Никто из вас не может подняться на чердак булочной, не вызвав подозрений, а я могу. - Ладно, - проговорил Артур. - Пошли! Он посмотрел на троих ребят, молчаливо жавшихся друг к другу. - Надеюсь, вы сказали правду! "Правда дороже золота"- есть такая хорошая пословица, мои юные друзья. Если вы наврали, мы вернемся сюда, и тогда уж вам будет так плохо, так плохо... - Мы не наврали, - пробурчал Калле, глядя исподлобья. Дядя Эйнар подошел к нему. Калле сделал вид, будто не замечает его протянутой руки. - Прощай, господин знаменитый сыщик. Мне кажется, тебе лучше бросить криминалистику. Кстати, нельзя ли получить обратно отмычку? Ведь это ты ее взял? Калле вынул из кармана отмычку. - Вам тоже кое-что не мешало бы бросить, - сказал он угрюмо. Дядя Эйнар рассмеялся. - Прощай, Андерс, спасибо за компанию. Прощай, Ева-Лотта. Tы милая девочка, я всегда так считал. Передай привет маме, если я не успею с ней попрощаться! Он поднялся по лестнице со своими двумя приятелями. В дверях дядя Эйнар обернулся и помахал: - Обещаю, что обязательно напишу и сообщу, где вы находитесь. Если только не забуду! Tяжелая дверь с шумом захлопнулась. ![]() |