Ветхозаветная тишина,
Сирой полыни крестик.
Похоронили поэта на
Самом высоком месте.

Так и во гробе еще -- подъем
Он даровал -- несущим.
...Стало быть, именно на своем
Месте, ему присущем.

Выше которого только вздох,
Мой из моей неволи.
Выше которого -- только Бог!
Бог -- и ни вещи боле.

Всечеловека среди высот
Вечных при каждом строе.
Как подобает поэта -- под
Небом и над землею.

После России, где меньше он
Был, чем последний смазчик-
Равным в ряду -- всех из ряда вон
Равенства -- выходящих.

В гор ряду, в зорь ряду, в гнезд ряду,
Орльих, по всем утесам.
На пятьдесят, хоть, восьмом году --
Стал рядовым, был способ!

Уединенный вошедший в круг
Горе? -- Нет, радость в доме!
На сорок верст высоты вокруг
Солнечного да кроме

Лунного -- ни одного лица,
Ибо соседей -- нету.
Место откуплено до конца
Памяти и планеты.