Друзья мои! Родное триединство!
Роднее чем в родстве!

Друзья мои в советской -- якобинской --
Маратовой Москве!

С вас начинаю, пылкий Антокольский,
Любимец хладных Муз,
Запомнивший лишь то, что -- панны польской
Я именем зовусь.

И этого -- виновен холод братский,
И сеть иных помех! --
И этого не помнящий -- Завадский!
Памятнейший из всех!

И, наконец -- герой меж лицедеев --
От слова бытиЈ
Все имена забывший -- Алексеев!
Забывший и свое!

И, упражняясь в старческом искусстве
Скрывать себя, как черный бриллиант,
Я слушаю вас с нежностью и грустью,
Как древняя Сивилла -- и Жорж Занд.

13 января 1919